"Сказка о художнике и настоящем деле"

В селе Тимашово жил-был купец. Звали его Михаил Прянишников. Небольшая лавка в родном селе – вот и все его имущество. И был у него сынок любимый, Лариоша. За что ни возьмется Лариоша, все сделает красиво, с душой. Коньков из дерева вырезает, лодочки – кажется, сейчас поплывут, а кони топнут деревянными копытцами – и ищи ветра в поле.
«Я небогат, зато Лариоша богатым станет и именитым, – мечтал отец.– Прославит он наш род».
А Лариоша ловил рыбку в пруду, играл с соседскими ребятишками в казаки-разбойники, салки, лапту. Еще в чижика играл, в кости, в бабки, на салазках с горы катался, на ледянке. Летом по грибы, по ягоды в лес бегал – в общем, хорошо жил.
Скучать в селе было некогда. Иногда случался пожар, и всем миром спешили его тушить. А не успевали, так уходили погорельцы с малыми детишками бродить по свету, просить милостыню. Много таких погорельцев проходило через их село. Брели и брели старые солдаты-инвалиды на костылях, усталые коробейники с грошовым товаром, слепые певцы. Дети и сердобольные бабы слушали их заунывные песни, давали еды, и те шли себе дальше, бездомные, никому не нужные. Жалко Лариоше этих горемык! Убегал он в бор и плакал, а сосны шумели над его головой, утешали.
Исполнилось Лариоше десять лет, и отец взял его помощником в свою лавку. Смышленый Лариоша уже давно заметил, что вырастает сын кузнеца и становится кузнецом, сын сапожника – сапожником, барина – барином, крестьянский сын – крестьянином. А значит, сын купца должен быть купцом. На роду ему так написано.
Грустно Лариоше в лавке. Посмотрит он в окошко: ребятишки закончили работу и теперь в пруду купаются. А он товар отпускает, конфеты в кульки заворачивает. Но слово отца – закон. Лариоша старается, делает все, как положено, только иногда вдруг замечтается и примется на оберточной бумаге что-то рисовать. Радуется, спешит, горький химический карандаш облизывает, и тогда тот пишет жирно, синим цветом. Не заметит, как всю бумагу перепортит. Смотрит отец на сына – тот улыбается блаженно, а рот весь синий от химического карандаша. А на прилавке – ворох изрисованной бумаги!

– Ах ты, озорник! – закричит отец, схватит хворостину да и выпорет в сердцах нерадивого помощника.
А Лариоша стоит растерянный – он и не понял, как такое могло случиться! Пообещает он исправиться, а завтра снова все повторится.
Жалко отцу наказывать сына, но как еще выбить из него мечтательность?
– Эх, с чудинкой ты у меня, Лариоша! – вздохнет отец. Возьмет он в руки рисунки Лариошины – а там домики, деревья, пруд, ребятишки с горки катаются, в снежки играют, рыбку ловят, просто на заборе сидят, конь пасется, или собака гонится за зайцем... Да как умело, как хорошо!
– Баловство все! – решит отец, крякнет досадливо, бороду огладит. И думает, как из озорника купца сделать.
Похудел Лариоша, побледнел, перестал радоваться солнышку, воробышкам под застрехой дома, матушкиным пирожкам. Вернувшись из лавки, все лежал, уткнувшись в подушку.
«Никудышный я человек! – думал мальчик. – Так хочу угодить тятеньке, так стараюсь, все напрасно. И с чего вдруг оно на меня напало, это озорство?»
тараюсь, все напрасно. И с чего вдруг оно на меня напало, это озорство?» Раз задремал он, и вдруг почудилось ему: распахнулись окна, раскрылись ставни, в комнату ворвался ветер, листва зашелестела, соловушка запел.

Илларион Прянишников

Подошла к нему девочка:
– Смотри, Лариоша, сколько здесь озорников! Занимаются делом, а ты от своего дела бегаешь!
– Это самые счастливые мальчики на свете! – воскликнул он взволнованно. – Как бы я хотел стать художником!
Засмеялась девочка, обрадовалась. И тут понял наконец Лариоша, где его настоящее дело.
Прибежал он домой, кинулся в ноги крестному: – Крестный, я не хочу быть купцом! Я хочу быть художником!
Нахмурился крестный. Думал он день, думал другой, а на третий день привел любимого крестника на экзамены в Московское училище живописи и ваяния – в то величественное здание с ротондой. Учились в нем будущие художники: и маленькие, и взрослые, и из знатных семей, и из простых. Выдержал Лариоша экзамены. Приняли его.
Никто больше не ругал Лариошу за рисунки. Наоборот, хвалили его учителя.
Вот только отец огорчился. Он то надеялись, что Лариоша будет учиться, как стать зажиточным купцом, а совсем не художником.
Счастье Лариоши было огромным, но оказалось недолгим. Не проучился он и года, как случилась беда: умер любимый крестный. Некому стало платить за учебу, пришлось мальчику уйти из училища и самому зарабатывать себе на жизнь. Приехал отец, сказал строго:
– Не тому ты, Ларион, целый год учился. Ступай-ка ты «в люди», поучись торговому делу!
И пошел Лариоша в услужение к чайному торговцу Волкову. – Мальчик, подай то! Мальчик, принеси это! – кричали ему.

Смотрит Лариоша, а перед ним девочка в русском платье. Обычная вроде девочка, только вся из воздуха и в руках кисточка. Улыбнулась девочка и говорит:
– Не печалься, Лариоша. Скоро жизнь твоя переменится – найдешь ты настоящее дело!
Сказала, кисточкой, как палочкой волшебной, мальчика коснулась, легким ветерком Лариошу овеяла – и исчезла. Заснул Лариоша спокойно. А на утро встал, смотрит – за самоваром гость сидит, родители его чаем потчуют. Давно не видел Лариоша своего крестного, – жил тот в Москве, был купцом удачливым, – а узнал сразу. Борода у гостя лопатой, больше, чем у отца, и говорит он весело:
– Здорово, Илларион! Слух о твоих проказах до Москвы дошел. И решил я поучить тебя уму-разуму. Поедешь со мной?
– Поеду! – Лариоша кинулся крестному на шею.
Правду сказала девочка – меняется его жизнь! Через несколько дней сложили Лариошины пожитки в небольшой сундучок, и поехал Лариоша Прянишников в Москву.
Не видел он города прекраснее! Была Москва больше губернской Калуги, куда они ездили на ярмарку. Дома, как дворцы, церквей нарядных сорок сороков! Улицы широкие, мощеные, людей на них видимо-невидимо! Брички проносятся, экипажи, пролетки – не зевай, а то задавят! Жизнь веселая, шумная!
Стал крестный обучать мальчика купеческим премудростям. Лариоша слушал внимательно... И вдруг отвлекся: Тимашово вспомнил, нарисовал коровку Буренку,собачку Полкашу, родительский дом. А потом еще и Кремль нарисовал.
– Не дело это, Илларион Михайлович! – расстроился крестный.
Опять подвел он родителей и крестного! Не только не удалось Лариоше от озорства избавиться, но (стыдно признаться) даже нравилось ему озорничать! В отчаянии выскочил мальчик из дому и побежал вдоль по улице Пятницкой. Остановился, чтобы утереть слезы, возле величественного четырехэтажного здания, с круглой пристройкой, именуемой ротондой. И вдруг из здания высыпали мальчики, расставили какие-то доски на ножках (это были мольберты), прикрепили к ним бумагу и принялись рисовать карандашами и красками все – само здание, дома, деревья, церковь. С ними был учитель, он рассматривал их рисунки, что-то объяснял и не ругал за озорство!
А между мольбертами мелькала уже знакомая девочка, легонько касалась рисунков кисточкой, улыбалась, хмурилась. И никто, кроме Лариоши, ее не замечал.

Выходило: Лариоша служил «мальчиком». И хотя хозяин лавки был добрым человеком и мальчика не обижал, иногда даже называл по имени-отчеству Илларионом Михайловичем, Лариоша мечтал вернуться в училище. Волшебный запах красок преследовал его даже во сне. Вместе с этим запахом появлялась волшебная девочка, подбадривала. Прослужил Лариоша в лавке несколько лет, накопил денег и снова стал учиться. Хотел он стать настоящим художником, поэтому с особым рвением взялся за учебу.
Преподаватели учили талантливого ученика бесплатно.
У Лариоши появился настоящий друг, художник Василий Перов. Вместе они снимали дешевое жилье, зимой ходили в одной шубе по очереди, помогали друг другу в работе. На картинах Иллариона все выходило, как в жизни, правдиво и честно. Не героев необыкновенных рисовал Лариоша, а обычных людей. Потому что он любил и жалел их. Все, подмеченное в жизни, увиденное в детстве, любимое и родное, вновь ожило на его полотнах. И мальчик-коробейник, и слепые калики перехожие, жалобно поющие молитвы. И горемычные погорельцы. И бедная швея, уснувшая за работой, и ее худенькая дочка. Иллариону казалось, что богатые люди, взглянув на картину, задумаются и постараются облегчить жизнь бедняков.
Правдивые рисунки Лариоши всегда получали самые высокие оценки на экзаменах. За картины «Маленькая нянька» и «Чтение письма в овощной лавке» он получил малую серебряную медаль. <…>
Под конец своей учебы написал он картину: толстые купцы потешаются над бедным чиновником, заставляют его плясать, а за спиной показывают языки. Бедняга не видит этого и совершенно искренне отплясывает под смех купцов. За «Шутников» Иллариону дали большую серебряную медаль. С медалью он закончил училище. Поместили картину на выставку, и она произвела впечатление на многих людей. Одни просто задумались и пожалели старика. Других она удержала от злых поступков. Третьи поняли, что толстый кошелек – еще не главное в жизни. На эту выставку попал и отец Лариоши, небогатый купец Михаил Прянишников. Не верил он, что сын занимается серьезным делом.
«Баловство все!» – по-прежнему ворчал старик и сердито оглаживал седую бороду.
А теперь стоял он перед картиной Лариоши и вместе со всеми жалел бедного чиновника.
– Вот идет сам художник, Илларион Прянишников! – вдруг пронеслось по залу, и посетители поклонились Лариоше. Подошел Михаил к сыну, обнял.
– Будь по-твоему, Илларион Михайлович! Вижу, хорошее твое дело! – сказал он ему.
<…> Всю свою жизнь писал Лариоша картины правдивые. Вместе с картинами других художников их перевозили из города в город по всей Руси, чтобы многие люди смогли их увидеть. Чтобы узнали они, как другие люди живут, и историю своей родины. Чтобы задумались над своею жизнью. Чтобы радовались, вспоминая свое детство, плакали и смеялись. <…>
Илларион Михайлович Прянишников так и не смог расстаться с родным Московским училищем живописи, ваяния и зодчества. Он стал преподавать в нем и воспитал многих хороших художников. Ученики души не чаяли в своем талантливом и мудром учителе, а за глаза любовно называли Пряником.

И. М. Прянишников. Дети на рыбалке. 1882

И. М. Прянишников. В засаде. 1881

И. М. Прянишников. Пряха. 1878

И. М. Прянишников. Погорельцы. 1871

И. М. Прянишников. В мастерской художника. 1890

И. М. Прянишников. Порожняки. 1871

И. М. Прянишников. Чтение письма в мелочной лавке. 1876

И. М. Прянишников. Шутники. Гостиный двор в Москве. 1865