Григорий Седов. Выбор невесты царем Алексеем Михайловичем. 1882
Парадный зал Грановитой палаты, в то время самый большой в России, был заблаговременно приготовлен соответственно случаю. Пол застилали турецкими и персидскими коврами, дорогими цветными сукнами, место жениха и невесты поднимали на рундук (большой ларь, служивший в качестве подставки). Его обивали червчатым, то есть красным, бархатом и украшали расшитыми золотом подушечками и соболями. Праздничный стол, покрытый, согласно обычаю, тремя скатертями (первую использовали перед венчанием, вторую – отдавали новобрачным с угощением в опочивальню, третью – оставляли для пиршества гостей), был уставлен драгоценной посудой.
На первом выходе жениха и невесты в Грановитую палату их встречал свадебный стол с хлебом, сыром и солью – этими древнейшими еще языческими символами, олицетворявшими месяц и солнце, бракосочетание и благополучие.
Как видим, современный красивый свадебный ритуал встречи молодых «хлебомсолью» имеет давние корни.
Здесь совершался интереснейший обряд царской свадьбы: в парадном зале Грановитой палаты под молитву священника происходило чесание гребнем голов жениха и невесты. Жена тысяцкого, обмакивая гребень в вине или в меду, расчесывала волосы царю и царевне, символизируя тем их переход в новое качество, а затем надевала невесте фату – знак ее «невидимости», скромности, стыдливости, осыпала жениха и невесту хмелем, что было залогом плодородия, богатства и достатка, обмахивала, словно веером, соболями, означавшими царственное богатство. (Даже в средневековье, когда пушнины в России было несравнимо больше, чем в наши дни, соболий мех считался поистине царским.)
В наши дни от этого красивого свадебного ритуала остались, пожалуй, только фата и осыпание, правда, чаще не хмелем, а зерном, деньгами, цветами, иногда – конфетами. Фата же сегодня в основном служит украшением и не несет той ритуальной значимости, как в далеком прошлом.
На первом выходе жениха и невесты в Грановитую палату их встречал свадебный стол с хлебом, сыром и солью – этими древнейшими еще языческими символами, олицетворявшими месяц и солнце, бракосочетание и благополучие.
Как видим, современный красивый свадебный ритуал встречи молодых «хлебомсолью» имеет давние корни.
Здесь совершался интереснейший обряд царской свадьбы: в парадном зале Грановитой палаты под молитву священника происходило чесание гребнем голов жениха и невесты. Жена тысяцкого, обмакивая гребень в вине или в меду, расчесывала волосы царю и царевне, символизируя тем их переход в новое качество, а затем надевала невесте фату – знак ее «невидимости», скромности, стыдливости, осыпала жениха и невесту хмелем, что было залогом плодородия, богатства и достатка, обмахивала, словно веером, соболями, означавшими царственное богатство. (Даже в средневековье, когда пушнины в России было несравнимо больше, чем в наши дни, соболий мех считался поистине царским.)
В наши дни от этого красивого свадебного ритуала остались, пожалуй, только фата и осыпание, правда, чаще не хмелем, а зерном, деньгами, цветами, иногда – конфетами. Фата же сегодня в основном служит украшением и не несет той ритуальной значимости, как в далеком прошлом.
Наконец, после всех предварительных этапов, наступала кульминация свадебного торжества – венчание. Перенос его места при царе Алексее Михайловиче из домовой церкви русских царей, Благовещенского собора, в Успенский кафедральный говорил о том, что изменились представления о брачном венчании царей. Все, что было важно для государства в царской свадьбе, воплощал уже не весь «свадебный чин», а лишь акт церковного венчания. Именно при Алексее Михайловиче его значение неизмеримо возросло, почему и место венчания было перенесено в собор, предназначаемый для событий государственной важности (а старинный свадебный «чин» постепенно отошел в прошлое).
Итак, венчание. В соборной кремлевской церкви жених и невеста становились близ алтаря на соболя, застланные камками (так называли шелковую узорчатую ткань), и начинался священный акт венчания, по завершении которого молодые пили вино из одного сосуда и целовались. Отныне они соединялись «вечно-навечно» самим Богом и обретали новый государственнозначимый статус. Новобрачный царь проходит как бы повторную, после коронации, процедуру утверждения во власти, он отныне воспринимается как «зрелый» правитель, гарантирующий своей женитьбой продолжение династии, а значит, сохранение стабильности России. Ведь ее могущество, в традиционной российской системе ценностей, опиралось на прочность царской власти. Новобрачная в новом статусе царицы (так нарекали ее только после венчания) воспринималась как будущая мать наследника престола, иначе говоря, хранительница династии.
Итак, венчание. В соборной кремлевской церкви жених и невеста становились близ алтаря на соболя, застланные камками (так называли шелковую узорчатую ткань), и начинался священный акт венчания, по завершении которого молодые пили вино из одного сосуда и целовались. Отныне они соединялись «вечно-навечно» самим Богом и обретали новый государственнозначимый статус. Новобрачный царь проходит как бы повторную, после коронации, процедуру утверждения во власти, он отныне воспринимается как «зрелый» правитель, гарантирующий своей женитьбой продолжение династии, а значит, сохранение стабильности России. Ведь ее могущество, в традиционной российской системе ценностей, опиралось на прочность царской власти. Новобрачная в новом статусе царицы (так нарекали ее только после венчания) воспринималась как будущая мать наследника престола, иначе говоря, хранительница династии.
Константин Маковский. Под венец. 1890
Алексей Лейбен. Касимовская невеста. 1950
После венчания молодые и гости шли в Грановитую палату на свадебный пир. Царь с царицей занимали свои прежние места, где им до венчания гребнем чесали головы, а гости рассаживались согласно своему чину и должности. В центре стоял большой стол, во главе которого садились новобрачные, а вокруг него – «кривой», огибавший большой в виде буквы «П». По старинному обычаю на свадебном пиру новобрачные ничего не ели и не пили.
Посидев немного, царь с царицей покидали шумный пир и отправлялись в опочивальню. Царская опочивальня замыкала ряд комнат дворца – Переднюю, Крестовую и Престольную, то есть государев кабинет. Ее низкие двери для сохранения тепла были обиты материей, полы застланы в несколько слоев коврами, ведь опочивальня не отапливалась. Центральным предметом всего убранства была, конечно же, постель. В старину говорили – «постеля». По своему богатству и роскоши она напоминала великолепный шатер. Сделанная из дорогих пород дерева, увенчанная балдахином постель убиралась особым образом. Вниз клали ржаные снопы, застланные ковром (снопы издревле на Руси считались символом прибытка в доме), на ковер – до десятка перин, на перинах возвышались изголовье и две подушки, все застилалось шелковой простыней и одеялами – холодным и теплым, собольим или куньим, в ноги клали шубу и ковер. В довершение кровать со всем убором покрывали простыней. За убранство спальни и постели отвечали постельники, самые доверенные и надежные люди царя, в обязанности которых входило соблюдение всех мер предосторожности.
Перед дверью в спальню происходил еще один любопытный ритуал. Жена тысяцкого в овчинной шубе навыворот (символ плотского начала и новой семейной жизни) осыпала новобрачных хмелем. Дружка царя приносил им со свадебного стола хлеб, соль и курицу, завернутые в скатерть, и оставлял наедине.
Примечания
Свадебный чин – подробное описание всего хода царской свадебной церемонии от первого до последнего дня с росписью всех гостей «по чинам», в соответствии с которыми они исполняли строго закрепленные за ними ритуальные функции. Свадебные чины составлялись для российских царей в Посольском приказе с середины XVI по конец XVII столетия.
Свадебный поезд – выстроенные по строго определенному порядку царские придворные.
Дружки – придворные свадебные чины на Руси в XV-XVII веках. Их роль на свадьбе заключалась в том, чтобы созывать гостей, произносить ритуальные речи, раздавать дары и угощения.
Свадебный чин – подробное описание всего хода царской свадебной церемонии от первого до последнего дня с росписью всех гостей «по чинам», в соответствии с которыми они исполняли строго закрепленные за ними ритуальные функции. Свадебные чины составлялись для российских царей в Посольском приказе с середины XVI по конец XVII столетия.
Свадебный поезд – выстроенные по строго определенному порядку царские придворные.
Дружки – придворные свадебные чины на Руси в XV-XVII веках. Их роль на свадьбе заключалась в том, чтобы созывать гостей, произносить ритуальные речи, раздавать дары и угощения.
Утром следующего дня новобрачные мылись в бане. Это тоже был символический обряд очищения и вступления в новую жизнь с чистыми намерениями. Царская баня, или мыленка, находилась на нижнем этаже Теремного дворца, в одной из дальних комнат. Вода в мыленку в XVI веке специально привозилась, а с 1633 года стала подаваться водоподъемной машиной Водовзводной башни Кремля из Москвы-реки. В XVI-XVII веках еще существовал обычай, по которому сопровождавшие царя тысяцкий и дружки, а царицу – свахи и боярыни мыли новобрачных вином и медом. После бани царь с царицей завтракали в своих хоромах.
Заключали царскую свадьбу праздничные обеды, прием поздравлений и раздача государевых милостей по случаю брачного торжества. Милости полагались всем, кто принимал участие в царской свадьбе, – от митрополита (с 1589 года – патриарха), благословлявшего брак, до сотника, охранявшего Кремль.
Вот так, по-царски торжественно, богато и красиво праздновались в XVI-XVII столетиях свадьбы всех российских государей. Обнаруженные в них некоторые ритуальные параллели с современностью весьма показательны. Эпоха российского позднего средневековья с точки зрения эволюции свадебной обрядности стала переломной. Уже никогда после царская свадебная обрядность, еще «не перекроенная» на западный манер, не была настолько национально своеобычна и близка народной. В царской свадебной обрядности еще обнаруживаются пережитки архаических верований, преданий, обычаев, формировавшихся в различные эпохи и продолжающих жить до сих пор.
Вот так, по-царски торжественно, богато и красиво праздновались в XVI-XVII столетиях свадьбы всех российских государей. Обнаруженные в них некоторые ритуальные параллели с современностью весьма показательны. Эпоха российского позднего средневековья с точки зрения эволюции свадебной обрядности стала переломной. Уже никогда после царская свадебная обрядность, еще «не перекроенная» на западный манер, не была настолько национально своеобычна и близка народной. В царской свадебной обрядности еще обнаруживаются пережитки архаических верований, преданий, обычаев, формировавшихся в различные эпохи и продолжающих жить до сих пор.
В последующие периоды все изменилось. Эпоха Петра Первого знаменовала резкий разлом в свадебной культуре, когда свадебные обряды различных слоев общества стали развиваться своими путями. Традиционная «учиненная» царская свадьба с ее «причудами» навсегда осталась в XVI-XVII веках, не пережив культурных веяний нового времени. А народная свадьба адаптировалась к менявшимся культурно-историческим реалиям, сохранилась в своей основе и дожила до наших дней.
Юрий Сергеев. Одевание невесты. 1993
Михайил Зичи. Свадьба великого князя Александра и Марии Федоровны. 1867
Свечники, каравайники, фонарщики – придворные чины на Руси, выполнявшие определенные церемониальные и хозяйственные функции.
Окольничий – придворный чин, распоряжавшийся церемониями.
Сидячие боярыни – придворные, чья роль на свадьбе сводилась к почетному сидению в Грановитой палате за свадебным столом. Постельники, постельницы – придворные свадебные чины, охранявшие брачную спальню.
Тысяцкий – придворный главный чин со стороны жениха, сопровождавший его повсюду во время свадебной церемонии.
Стольники, стряпчие – придворные чины на Руси, выполнявшие хозяйственные и церемониальные функции.
Окольничий – придворный чин, распоряжавшийся церемониями.
Сидячие боярыни – придворные, чья роль на свадьбе сводилась к почетному сидению в Грановитой палате за свадебным столом. Постельники, постельницы – придворные свадебные чины, охранявшие брачную спальню.
Тысяцкий – придворный главный чин со стороны жениха, сопровождавший его повсюду во время свадебной церемонии.
Стольники, стряпчие – придворные чины на Руси, выполнявшие хозяйственные и церемониальные функции.
Когда царю и царевне чесали волосы, дружка жениха кормил гостей хлебом и сыром, а дружка невесты подносил царю от имени царевны подарки. Здесь же стольники от имени молодых строго по росписи одаривали их родителей и ближайших «поезжан». А далее происходили символическое прощание родителей невесты с дочерью и передача ее жениху – ритуалы, в различных вариациях дошедшие до наших дней.
Но вот наступала торжественная минута, когда жених и невеста отправлялись из Грановитой палаты для венчания в собор. В допетровской России существовало два обычая прибытия будущей царственной четы в церковь: зимний и летний. Зимой жених приезжал верхом на коне к собору со своим «поездом» раньше невесты. Царевна со своими «поезжанами» приезжала в санях следом.
Ныне в загс или в церковь жених и невеста очень часто едут в разных машинах, а обратно – в одной, повторяя, таким образом, старинный обычай.
Когда царская свадьба справлялась летом, царь с царевной, взявшись за руки, шли до собора пешком. Под ноги им стольники и стряпчие стлали по обычаю дорожки из красивой материи. Но когда бы ни была эта пышная церемония, зимой или летом, всегда она сопровождалась множеством действий, означающих всякого рода обереги, и звоном всех колоколов кремлевских и других московских церквей.
Участники современного «свадебного поезда» – несколько машин, украшенных лентами, цветами и шарами, – во всю сигналя, и не подозревают, что это пережиток древней предохранительной магии (когда прежде венчаться отправлялись не в автомобиле, а в коляске, ритуальный шум создавали щелканьем кнута). Звон церковных колоколов в старину и звуковые сигналы свадебных машин сегодня – различные формы оповещения «целого света» о празднуемой свадьбе.
Но вот наступала торжественная минута, когда жених и невеста отправлялись из Грановитой палаты для венчания в собор. В допетровской России существовало два обычая прибытия будущей царственной четы в церковь: зимний и летний. Зимой жених приезжал верхом на коне к собору со своим «поездом» раньше невесты. Царевна со своими «поезжанами» приезжала в санях следом.
Ныне в загс или в церковь жених и невеста очень часто едут в разных машинах, а обратно – в одной, повторяя, таким образом, старинный обычай.
Когда царская свадьба справлялась летом, царь с царевной, взявшись за руки, шли до собора пешком. Под ноги им стольники и стряпчие стлали по обычаю дорожки из красивой материи. Но когда бы ни была эта пышная церемония, зимой или летом, всегда она сопровождалась множеством действий, означающих всякого рода обереги, и звоном всех колоколов кремлевских и других московских церквей.
Участники современного «свадебного поезда» – несколько машин, украшенных лентами, цветами и шарами, – во всю сигналя, и не подозревают, что это пережиток древней предохранительной магии (когда прежде венчаться отправлялись не в автомобиле, а в коляске, ритуальный шум создавали щелканьем кнута). Звон церковных колоколов в старину и звуковые сигналы свадебных машин сегодня – различные формы оповещения «целого света» о празднуемой свадьбе.